sofia_falk

В вагон входит женщина. У неё смутно-знакомое лицо, она немного старше меня на вид, у неё красивые тёмно-рыжие волосы,  некрупные черты, овальный подборок, небольшой нос, уже заметная носогубная складка и  матовая светлая кожа. Мы с ней похожи, что называется, типажом, и я рассматриваю её исподволь, стараясь не пялиться совсем уж откровенно. Но она, кажется, и не замечает этого. Или делает вид...
Брови её чуть-чуть приподняты - не очень понятно, это застывшее удивление или просто каприз мастреа по бровям. Глаза у неё серо-голубые, смотрят они устало, что придаёт всем её мягким чертам недоумённо-обиженное выражение. Как будто она ожидала чего-то большего, но обманувшись, старается этого не показывать.
Красивые лица в московском подземном ландшафте нынче редки, и поэтому я жадно впитываю разные мелочи во всём её облике.
Она худощава, на ней высокие, замшевые не вульгарные сапоги и кашемировое приталенное недлинное чёрное пальто.  Хорошая сумка. Ухоженные густые волосы распущены по плечам, поверх пальто.
Освобождается место, и она садится, чинно сводя колени и устраивая на них свою сумку, не большую не маленькую, а такую как надо. Весь её облик, как это принято говорить, "дышит неброской элегантностью".
Когда она садится, то между краем пальто и верхом сапог выглядывают её небольшие колени. Колготки чёрные, но неплотные, прозрачные и сквозь них видно, что аккуратная девичья её коленка усыпана крупными конопушками. Я не могу оторвать от них глаз и отчётливо понимаю, что если бы я была  мужчиной, я немедленно и бесповоротно влюбилась бы в эти колени. Что нет ничего в этой жизни трогательней, беззащитней и сооблазнительней маленького круглого, забрызганного веснушками, женского колена...

ЕГЭ для меня становится всё более загадочен и всё менее понятен. Что всё-таки он призван измерить, отразить или показать? Где та печка? Какие качественные методы?
П. получила 87 за иностранный. Она даже не расстроилась. "Представляешь, на всю Москву один человек получил 100 по немецкому и один 100 по испанскому".
  А примерный тест я видела, прямых вопросов по грамматике - нуль. Только тексты с пропущенными словами. Нужные слова даны рядком внизу, как водится, в неопределённой форме, нужно поставить нужное время-число-падеж и т.д. и поместить в "дырочку". А в более сложных заданиях  слов для подстановки никаких нет. Пиши, что понял. Ну вот представьте, что вам дают аналогичных штук 10 текстов на русском про отпуск, учёбу, красивый дом напротив ("Это дом. Он серый") и прочую дребедень. Вот примерно так это для П. и выглядело. Ну и ещё парочка аудиодиалогов с вопросами на понимание. (Там даже я справилась бы вполне сносно, а уж она-то с пяти лет свободно болтающая, пишущая, читающая по-немецки)

- Как же, говорю, ты умудрилась получить только 87?

- Да фиг его знает! Там вопросы были как-то не по-русски не по-немецки составлены. Как будто их пять раза туда-сюда перевели, и сами подзабыли уже, чего хотели спросить. Ну я отвечала, как привыкла, как я бы ответила. Только было ощущение, что с идиотом разговариваешь...

А я всё переживала, чтобы она 100 не получила. Ты уж пострайся, говорила, чтобы было 94-96, а то ведь про 100 не поверят, ещё устроят подлянку какую-нибудь. А оно вона как -  87, и даже стараться особенно не пришлось.
Нет, нет я довольна, так-то результат совсем неплохой...  Особенно, если не знать, что девочка Ремарка только в оригинале читала, ну и готическую вязь с лёгкостью разбирает. А так-то...

Это вид из нашего окна. За зеленью не очень видно, что это три дерева (клёна ясенелистного, как выяснилось позже), которые притулились вплотную друг к другу на клочке земли шириной не более, чем полметра.
С боков этот пятачок закован в городской асфальт. Под землёй в этом месте проходит участок теплотрассы.
Если сделать несколько шагов левее, там уже раскинулся чахлый городской палисад, в котором и клумбочки, и кустики, и качельки с песочницей, и даже есть место вдоль чугунной ограды, куда можно было бы высадить сирень или саженцы. Можно было бы, если бы районные и окружные управления по благоустройству придомовых и прочих территорий действительно были бы озабочены хотя бы сохранением того, что вопреки всему выживает в этом чудовищном по экологическим параметрам мегаполисе, цепляясь из последних сил за удобренную всеми элементами менделеевской таблицы почву.

На картинке также не видно, что второе по счёту дерево наклонилось и угол наклона в этом году достиг 45 градусов. Мало кто знает, что если сильное цветущее дерево достигает этого градуса оно обречено. Департамент природопользования бдит. На такое дерево выдаётся "порубочный ордер" и оно безжалостно спиливается.

В прошлую среду с утречка смуглые мужи в оранжевой спецодежде выгородили значительный кусок асфальта под деревом, притащили метлы и тачку для опилок и веток. За ними бодрым шагом подтянулась дама,техник-смотритель, из РЭУ, ЖЕКа, РЭПа или ДЭЗа (я не очень-то разбираюсь в этом адском новоязе) с романтическим названием "Синтаво", а за ней наконец появился младший дворник, выступающий в нелёгкой роли вершителя древесных судеб, с огромной пилой в одной руке и пластиковой канистрой ярко-розовой жидкости в другой (старший дворник должен был руководить процессом, а дама-техник надзирать и направлять). Что было в канистре я так и не поняла (не знаю и до сих пор), потому что её наличие я отметила мельком. В тот момент, когда я случайно подошла к окну, дворник приступил к казни - он спиливал огромную ветку у приговорённого дерева.
"Пилят - меланхолически отметила я про себя"
- Смотри, Сашка, пилят - повернулась я к сыну.
- Ром, чего-то пилят во дворе... - это уже мужу в глубь квартиры.
- Как пилят?! Что пилят?! - Р. подорвался и побежал глядеть в окно. - Ну, мать твою..!

( очень много букв )

В аптеку бежать недолго. Через улицу с "мёртвыми ментами", затем пересечь пятнистый от солнца, заросший сиренью и яблонями (да, да и даже есть чахлые яблочки на самой верхушке) двор и - в соседний проулок (не помню как его звать - Можайский вал или Можайский переулок - 30 лет не могу запомнить).  Он не широкий, с обеих сторон  густо заставлен припаркованными машинами.
Движение по нему редкое и тихое. К тому же рядом школа.
Бегу, почти подпрыгивая. Краем глаза вижу тёмно-синюю "Газель", которая, тихо урча, медленно движется почти вровень со мной. Вдруг, скрип тормозов (это на скорости не больше 15 км в час!). Оборачиваюсь - "Газель" аккуратно тормозит перед чубарым голубем. Голубь, сосредоточенно подныривая маленькой головкой, не оборачиваясь, слегка прибавляет шагу.
Из кабины высунулся рыжий,  мальчишка-шофёр. На свежих, совсем детских щеках веснушки. Ждёт пока голубь доковыляет до тротуара. Дождался, аккуратно поехал, а примерно через 10 метров слышу - снова заскрипел, остановился, постоял 2 секунды и снова тронулся.

Я стараюсь не впускать в поле зрения рекламу. Но она назойливо лезет в глаза, норовит вползти в мозг. Шебуршит коннтотатами и денотатами на самой границе сознания. 
За  три последних месяца мне удалось выработать защиту. Отдёрнуться сразу, как от поверхности раскалённого утюга: едва притронувшись, ещё не почувствовав жара.
 Но иногда не успеваю, и тогда недоумение догоняет. Как в детстве волна - отпрыгнул, а она оказалась чуть длиннее, чем рассчитывал, и, нехотя, через силу дотянулась, лизнула.
Вот сегодня. Скользнула глазами из окна машины, а через секунду накрыло, задумалась. И ведь не попалось мне больше по дороге такого же шедевра.
Силюсь понять и осмыслить. На тёмном фоне светлыми (белыми?) буквами: "Наружка обогащает".
Что-то там наверное ещё было... Но бдиловка-то включена была, на автомате. Вот сижу, мучаюсь. Что бы это значило?
Или смыслы очень просты, и я не догоняю по привычке во всём узреть скрытое, подразумеваемое знание и смысл, или причина в собственной (упрямой) неукоренённости, и поэтому сей импликатив мне просто недоступен.
Неужели придётся смотреть телевизор и покупать газеты?!

Завтра поеду по Беговой, буду высматривать чёртов щит...

Вчера был чудесный день. Позвонила самая старинная моя подруга К., и мы решили бросить тусклый и невыразительный день к ногам прекрасного.
Сходили на Джакометти . Собственно у К. он будет в билетах на ближайшем экзамене по истории современного искусства, и раз уж его привезли в Москву, то грех не сходить.

В музейном особняке было тихо и малолюдно (официально выставка должна была завершится 20 ноября, но продлили до 23 включительно, так как скульптуры Джакометти вообще не просто вывозить и транспортировать, а в России такая развёрнутая экспозиция впервые, поэтому и решили задержать на выходные).
По залам тихо двигались персонажи из какой-то совсем другой жизни, которая вот совсем недавно была и уже совсем почти закончилась.
Трогательная пара старичков. Она всё время громко подзывала его и предупреждала о любом незначительном препятствии на его пути: "Владюша, стул! Владюша, осторожно, девушка! Владюша, иди скорей сюда!". Сойдясь у какой-нибудь особо выразительной скульптуры, они тихо переходили на французский, и он шёпотом, горячась, что-то начинал доказывать ей, кивая головой и не разнимая сцепленных за спиной рук.
Осанистый старикан на совсем больных ногам, глуховатый, но с красивым, поставленным сочным баритоном...

Перед входом юный охранник, пропуская нас под металлической аркой, попросил сумки выложить на стол.

- Открыть?
- Ну что вы, не надо, - солдатик смутился. Очень трогательно.
- Нет, ну как не надо! Если Вы сумку сквозь рамку не проводите, то хотя бы металлоискателем "пощупайте".
- Да ну что Вы, проходите, пожалуйста.
- Ну а вдруг у меня пистолет, или серная кислота в сумке, или граната? - К. еле сдерживаясь от смеха тащит меня вниз к гардеробу. Охранник смущён до крайности. - Ну как же так-то?! Город большой, психов ненормальных полно!..  Давайте покажу Вам что у меня в сумке-то?!.. Я ведь волнуюсь!!.. - последнее воплю уже на ступеньках лестницы.  
Мы хохоча скатываемся вниз. Неважно каким он окажется этот Джакометти, но я уже отношусь к нему с нежностью.  
Джакометти оказался замечательным.

Мы перемещаемся в главное здание музея на Тёрнера. Там уж и совсем приятный сюрприз: на одной из акварелей развалины Гейдельбергского замка (Heidelberger Schloss). Пытаемся с К. точно определить ракурс (она была В Гейдельберге лет 5 назад).

День перекатывается за три часа пополудни. Мы заходим в сушную забегаловку недалеко от музея. Там полутемно, музыки немного и негромко, и в зале несколько огромных плазменных панелей, по которым крутят старые черно-белые трофейные фильмы. Фильмы немые и субтитрами, поэтому музыка хоть и не всегда по теме, но мешает не особенно.
Мы садимся. На экране Чаплин и маленькая восхитительная девочка-оборвыш: она дерётся, кидает камни, удирает от полицейского и трогательно жарит блины. Может чуть старше моей младшей дочери. Потрясающая органика. Чудесные глаза. Оторваться невозможно.
Роллы вкусные. Обнаруживаем местную "фишку": в соевый соус тут добавляют портвейн. В душу входят мир и покой, несмотря даже на то, что рассказывает мне К. (а  рассказывает она вещи чудовищные, которыми с ней делятся работающие в разнообразных музеях нашей столицы  её однокурсницы).
Снаружи плавно поворачивают реле небесного реостата. День затухает. Заканчиваем мы его у К. за коньяком и зелёным чаем с ягодной шарлоткой.

Господи, велика милость Твоя...

  У меня не было три дня компьютера и выхода в интернет. Сегодня (первым делом после почты) открыла ЖЖ, чтобы запостить снятый с эфира на НТВ сюжет Андрея Лошака об историческом центре Москвы. Заглянула во френд-ленту, а там уже висит и ролик, и ссылки и пр.  У  d_konstantinov фоторепортаж на сходную тему и в сходной тональности. Я в Москве не живу уже 10 лет (как раз на днях собираюсь обратно репатриироваться), но изменения меня просто ошеломляют каждый раз. 
    В особенно депрессивное состояние я сваливаюсь каждый раз выходя из своего метро "Студенческая" на поверхность. Лет 30 до этого всё было нормально, выходила я себе и выходила. По-разному: когда в печали, когда в радости. Сейчас же любое моё настроение мгновенно и оглушительно сменяется тоскливой какой-то безысходностью, едва в проёме Можайского переулка вырастает голубоватая башня Москвы-Сити. Вечерами она ещё и подсвечена и окружена шарящими в небе лучами прожекторов (что они там ловят? может быть новых комикадзе, норовящих на боингах устроить нам второе11 сентября, или иных злобных диверсантов - международный терроризм, как известно, шутить не любит и шуток не понимает).
  Раньше мои друзья и гости, толкнув стеклянную дверь метро,  попадали в маленький тихий заповедник на задворках Кутузовского проспекта и Киевского вокзала и удивлялись тишине, зелени и провинциальности окружающего пейзажа. Неспешный путь в 5-7 минут до моего дома вёл мимо добротных кирпичных пятиэтажек, мимо старой красной школы, заворачивал на угол к массивному сталинскому дому. Даже открывавшийся в перспективе улицы Дунаевского шумный Кутузовский (а лет 20 назад и не такой уж даже и шумный) не портил впечатления. И дворы-то у нас тут не ах прям уж дворы старой Москвы, да и не такой уж и центр, а всё равно...
    Сейчас надо всем этим гордо реют урбанистические монстры и весь пятиэтажный антураж скукоживается рядом с таким соседством.
   ( Read more... )
Двор наш, конечно же расцвёл, очистился, зазеленел под заботливыми руками азитских декхан. Взамен ломких, снесённых ураганом 98 года тополей под балконом поднялись липы (ну или что-то вроде лип).  На детской площадке разноцветные качели, какая-то лесенка, песочница.  Клумбы, ёлочки...  Аккуратно выкрашенные гаражи. Вполне себе "аутентичненький средне-московский дворик", как выразилась дама-помреж из съёмочной сериальной группы, которая снимала наш двор, и дом, и подъезд, и квартиру этажом выше прошедшей осенью (съёмки эти достойны отдельного рассказа).  Пластиковые окна, размножившиеся в последние годы по фасаду им, конечно, мешали...  Ну да сериал не какая-то там нетленка, сойдёт, зрители и не заметят...


А вот и ролик (для тех из немногочисленных моих френдов, кто, может, не видел ещё)