Ходит сон у окон...

[sofia_falk]

Сегодня мне приснилась Линор Горалик. Я с ней не знакома, конечно, но знаю, как она выглядит.  Сон был какой-то смутный. Почему-то образ прекрасной Линор связывался в этом сне с удушливой необходимостью что-то немедленно для себя решить. Срочно и бесповоротно. Я пыталась из сна убежать, потела и сбрасывала одеяло. Под утро стало прохладней, я заснула крепко, и мне приснились одноклассники. Не всем известный сайт, а  просто мои одноклассники. В Лицах. Все. Даже те, которые ушли после 8-го класса.  Мы ехали на 2-м троллейбусе (жив ли вообще ещё этот маршрут?) куда-то в сторону Поклонной горы. Не той, которая сейчас, а той, на которой ещё в школе я сдавала ненавистный кросс по лыжам. Я сидела на втором сидении с могучим Серёжей Шаховым (лет 16 назад я видела его в нашем овощном - он работал продавцом и учился на геолога). Где-то в обозримости обитала наша староста. Трамвай был полон людей. Пространство за Поклоннкой представлялось мне какой-то террой-инконитой за границами Ойкумены. 
Помню, что у меня спёрли новый мобильный телефон, подсунув какого-то полу-дохлого старичка. И пока я горестно размышляла о том, что погибла вся телефонная книга, а главное сим-карта (а может быть всё-таки мне на неё ещё позвонят, позвонит!), телефон мне таинственным образом вернули (просто заменили старенький подсунутый аппарат моим супер-новеньким красавцем). Я радостно демонстрировала обмен одноклассникам, а строгая Люда Миляева (староста) снисходительно говорила мне: "Ну вот, балда, не будешь карманы развешивать".  Пока я рассуждала, будет ли тактичным её поправить - развешивают-то уши, - как кошка Рушка (падла!) принялась чесать когти о стену ровно за окном спальни, и я проснулась.
 

Проснулась и вспомнила старика из одного близ-лежащего двора. Может быть он и не был стариком тогда, но мне всегда казался старым. И страшным. Класса до пятого я его очень боялась. Он всегда ходил в плаще и с портфелем. Летом плащ менялся на отглаженную белую рубашку с коротким рукавом, а зимой на чёрное пальто с каракулевым воротником. У него был ДЦП (это я потом уже опознала), и ходил он  подволакивающей походкой на подгибающихся ногах и страшно гримасничал. Увидев нас, детей, он начинал гримасничать ещё сильнее - улыбался - а мы в ужасе убегали. Убегали молча, тихо.
Помню, как уже учась в институте, я видела всё время его сгорбленную шаркующую фигуру всё с тем же нестареющим портфелем. Позже, уже выгуливая Полину в коляске, видела его сидящим на лавочке (портфель на коленках), и какая-то бабка говорила ему: "Ну что Серёжа устал? Иди домой-то". Его звали Серёжа, и у него был дом, и кто-то в этом доме (Господи, мне так хотелось чтоб это было так!) ждал его.
Однажды я как-то шла с рынка. Он ковылял впереди. Из портфеля торчали стрелки зелёного лука. Денег у меня в тот день было много. Я  вытащила несколько крупных бумажек из кармана (не помню, какая была тогда номинация, но кажется счёт ещё не шёл на миллионы) и пошла быстрее, приноравливаясь окликнуть его. Прямо за его спиной мне стало вдруг страшно как в детстве. "Эй... Эй! Вы потеряли." И быстро протянула ему скомканные бумажки. Он недоверчиво посмотрел на меня. Я старалась смотреть прямо и честно. Он протянул  руку. Ему стоило  усилий, я видела, чтоб рука не отплясывала. Я сунула бумажки ему в ладонь. Сказала спасибо, развернулась и быстро пошла прочь. У него были удивлённые и не старые глаза. Очень ясные.  Я поняла, что не смогу смотреть, как он будет силиться и удерживать на лице улыбку, чтоб не прыгала...

Да, и еще. Он никогда мне не снился.